Вера в себя - Марина Марченко

Следующий день я провела одна. Вадим поехал на работу, нужно было решить какие-то неотложные дела. Ко мне в палату зашел врач.

– Здравствуйте, Вероника! Меня зовут Роман Леонидович, я буду вашим лечащим врачом. Скажите, как вы себя чувствуете?

Я взглянула на него печальным взглядом. Иллюзии о сильной женщине, живущей во мне, исчезали с каждым часом, проведенным на больничной койке. Все попытки пошевелить пальцами рук сводились на нет. И каждый раз я ощущала себя абсолютно беспомощной, безнадежной. Мысль о том, что я проведу остаток своей жизни в постели, меня не оставляла, и постоянно мучила мою и так наполненную ужасной правдой о себе голову.

– Плохо, доктор, – медленно ответила я. Мой голос по-прежнему был хриплым. – Я не могу ничем пошевелить, – у меня с глаза тихо скатилась слеза. – Скажите, Роман Леонидович, неужели это на всю жизнь? – печальным взглядом я посмотрела на него, но все же где-то глубоко в душе я таила надежду на сравнительно положительный исход болезни.

Врач взял меня за левую руку, которая находилась ближе к нему, и слегка придавил указательный палец.

– Вы что-то чувствуете? – спросил он.

– Нет, – я покачала головой.

– А так, – он сильнее надавил.

В этот момент я почувствовала что-то вроде сигнала, исходящего от пальца к моему сознанию.

– Да, – я улыбнулась, – да, – еще раз я повторила и сквозь слезы заулыбалась. – Доктор, это значит, что я смогу их когда-то чувствовать? Правильно?

Врач не излучал оптимистический взгляд, но тем не менее ответил:

– Возможно. Сейчас ничего прогнозировать точно нельзя. Но в любом случае, это хороший показатель. То, что вы чувствуете прикосновение, пускай даже сильное, это прекрасно. Значит, организм в состоянии хотя бы держаться на плаву. Как будет дальше пока говорить рано.

За последнее время, начиная с того дня, когда я очнулась, это была лучшая новость для меня. В этот момент я действительно была счастлива, ведь появилась надежда, пусть малюсенькая, но надежда. И это было прекрасно.

Врач дотронулся также к пальцу моей ноги и спросил:

– А сейчас чувствуете?

– Нет, – ответила я, хотя он сильно надавил, это было заметно, палец был аж белым от придавливания.

Доктор подошел ближе ко мне.

– Нервные окончания пальцев рук отвечают на импульсы, это уже прекрасно. Вероника, – немного погодя, продолжил он, – Вы ведь понимаете, что сдавление спинного мозга – серьезная травма, в вашем случае даже более. Повреждены все отделы спинного мозга – шейный, грудной и поясничный. Именно поэтому развился паралич верхних и нижних конечностей. Паралич верхних конечностей спастический, у нижних же развился вялый паралич. В обоих случаях из-за патологии иннервации мышц вы не способны к произвольным движениям. При вялом параличе падает тонус мышц, и мышцы атрофируются. При спастическом параличе тонус мышц повышен. То есть двигательные функции рук можно восстановить, но на это понадобится много усилий и главное времени. Но вот ходить, к сожалению, вы не сможете никогда. – Он выдержал короткую паузу, затем продолжил свою мысль: С таким диагнозом как у вас больные остаются на всю жизнь прикованными к постели. Поэтому советую вам набраться сил и быть готовой ко всему. Исход болезни известен только Богу.

Я обреченно покачала головой. Никогда не могла подумать, что услышу такие слова в свой адрес. Естественно врач прав, странно, что я вообще выжила. Ведь могло быть и иначе.

– Не переживайте, – сказал Роман Леонидович, – мы с вами сделаем все, что в наших силах. Я вам в этом помогу. Обещаю.

– Спасибо, – сказала я, – Доктор, я еще хотела у вас спросить. Долго ли у меня будет такой хриплый голос?

Врач попытался мне объяснить:

– При травмах спинного мозга наблюдается нарушение деятельности и других органов и систем. В вашем случае произошло нарушение речи. Срок восстановления для каждого больного индивидуален, может завтра возобновится, а может и через несколько месяцев. Как бы там ни было, бывает и хуже, например, возможна потеря слуха или зрения. – Роман Леонидович улыбнулся, видя мое искаженное лицо, и продолжил. – Еще раз повторюсь, в вашем случае произошло только нарушение речи. Притом надо учесть, что вы находились в коме на протяжении пяти месяцев, это также повлияло на голосовые связки. Но переживать по этому поводу не стоит, уверяю вас.

Меня интересовал еще один вопрос, который я и решила задать.

– Какие наши дальнейшие действия? Как мне восстановить хотя бы движения рук.

– Начнем с массажей. Массаж играет большую роль при выздоровлении, он помогает мышцам действовать самостоятельно: улучшить кровообращение, снять боли, повысить или снизить тонус мышц, подготовить руки к упражнениям. Затем будем проводить лечебную физкультуру, это различные физиотерапевтические процедуры, направлены на сохранение подвижности суставов и уменьшение напряженности в мышцах. – проговорил врач и посмотрел на меня.

– Хорошо, – я выдохнула. – Вы сказали, что нужно снять боль, но, Роман Леонидович, я ее не чувствую. – и недоуменно я посмотрела на врача.

– Это объясняется тем, что все это время через определенные трубочки, которые подсоединены к вашему организму, поступает обезболивающее. Но долго так нельзя, это критически действует на здоровые органы.

– Понимаю. – сказала я. – Спасибо вам за все. – произнесла я грустным голосом.

– Пока не за что, – ответил он – К вам кто-то сегодня придет?

– Да, – сказала я, – муж и ребенок.

– Отлично, побольше положительных эмоций и меньше стрессов.

– Спасибо.

Доктор еще раз улыбнулся мне и вышел из палаты.

Я не выдержала и расплакалась. Я не могла поверить, что все это происходит со мной. Я слышала разные истории про автомобильные катастрофы, о том, что люди становятся инвалидами после них, но я никогда не могла подумать, что такое может произойти со мной. Я плакала и плакала оттого, что понимала, что теперь я инвалид, и не смогу получать все прелести жизни, которые даны человеку. Все проблемы – это ничто по сравнению с проблемой со здоровьем. Все это мелочи, пустяки, если человек не может двигаться. Как же мне было больно на душе. Как больно!

Я почувствовала резкую усталость и медленно погрузилась в сон. На этот раз мне снилась та страшная авария. Все до мелочей, то как переворачивалась машина на дороге, то как я выворачиваю руль, как я пытаюсь нажать на тормоз… Вокруг темно, и только снег летит в лобовое стекло. Сквозь него пробивается яркий свет, который слепит мои глаза, и я не вижу уже, что находится справа или слева, только свет и громкий сигнал фуры…

Я проснулась в холодном поту, открыла глаза и увидела белый больничный потолок. Я выдохнула и поняла, что жива. Страшный сон был реальностью в моей уже прошлой жизни. Я это пережила, но сумела выжить, мой организм боролся за жизнь целых пять месяцев, и выстоял мое право жить в этом мире, любить и быть любимой, наблюдать за тем, как растет дочь. Я никогда не верила в Бога, но сейчас я точно знаю, что он есть. Он есть, если дал мне возможность родиться второй раз. Спасибо тебе, Господи!

Я долго лежала и смотрела в потолок. Разные мысли одолевали меня, но я старалась думать только о хорошем, мечтать, как я буду дома, заваривать свой любимый кофе и смотреть на мою девочку в разных нарядах. Все это придавало мне интерес к жизни. Все не так и плохо. Я смогу жить, я в этом уверена. Ради Лолы, ради Вадика. Я смогу!

Я проснулась от прикосновения детской руки. Открыв глаза, я увидела Лолу, которая стояла у моей постели и гладила мои волосы. Я улыбнулась ей, мой ангелочек, как же я ее люблю.

– Мама проснулась, – сказала она, обращаясь к папе.

Вадик сразу же подошел ближе.

– Привет, – мягко произнес он.

– Привет, мои дорогие, – я говорила медленно и с запинками, мой голос все еще был хриплым и дрожал. Мне было жаль то, что они видели меня в таком беспомощном состоянии.

– Как ты себя чувствуешь сегодня? – спросил муж.

Я слегка улыбнулась. Как я могу себя чувствовать, зная, что со мной и в каком я состоянии. Но тем не менее ответила:

– Все в порядке, – я кивнула головой. – Не переживайте, со мной все будет хорошо теперь. Я вам это обещаю. – Сказав это, я глянула на дочь. Она заулыбалась и восторженно захлопала в ладоши.

– Класс, я знала, мама, что ты поправишься. – проговорила она.

– Спасибо, моя хорошая. Видимо, как раз твоя уверенность и помогла мне выкарабкаться.

– Да? – удивилась Лола. Потом немного поразмыслив, она продолжила: Надо было еще и думать о том, что ты сразу встанешь, – смотря в потолок, сказала она, – тогда сейчас бы ты не лежала в кровати.

Я засмеялась, правда мой смех не был похож на человеческий, но мои родные поняли меня, что я смеюсь. Как это ужасно, я даже смеяться нормально не могу. И в который раз, я мысленно твердила себе о том, что это временно.